Пилот мечты - Страница 83

К оглавлению

83

Короче говоря, ничем хорошим этот бой для меня не мог кончиться. Я был гол как сокол, руки тряслись от усталости и адреналинового передоза — любая ракета могла стать последней.

Выручили. И кто? «Алые Тигры»!

Банда трапперов была на хороших ножах с «Синдикатом». Те самые флуггеры, которые так нервировали Гомеса, вышли из атмосферы и ввязались в драку. Вот уж не ожидал, что буду сражаться с пиратами под прикрытием других пиратов!

«TRIX» успели распылить один из «Соколов» за первые секунды боя. Число равное. Не знаю, чем бы все это кончилось, но вдруг флуггеры «Синдиката» дали разворот и стали уходить на максимальной тяге. За ними бросились «Алые Тигры», я даже спасибо сказать не успел.

Но сладким медом на душу пролился из наушников голос теньете-де-навио Карло Мачетанса:

— Здесь «Камарад Лепанто»! Вас вижу!

Мой родной, милый, прекрасный фрегат! Восьмое чудо света!

Нас спасли.

Прилетел паром и доставил на «Тьерра Фуэга». Там мне дали горячего какао, койку и много денег. Правда, техникам пришлось выковыривать меня из кабины, потому что сам я уже не ходил.

А Гомес выбрался сам. Он был весь черный и с пролежнями от злобы.

Глава 2
КАРЬЕРИСТ

Август 2621 г.

Орбитальная база «Тьерра Фуэга»

Тремезианский пояс, система Лукреции, планета Цандер

...

Ферейра — Генеральному конструктору: Глубокоуважаемый господин Эстерсон! Рад сообщить, что летные испытания прототипов 5-бис и 5-тер прошли в целом хорошо. Поздравляю вас с этим крупным успехом.

Вам, наверное, приходилось слышать, что зависть — это очень скверное чувство?

Уверен, что приходилось и не раз.

От зависти происходят многие беды, несчастья и жизненный дискомфорт. Причем не только для завистника, но и для объекта зависти. Оно, конечно, не всегда и не со всеми, но случаются пиковые проявления.

Что-то в этом духе мне втолковывал Комачо Сантуш, пока мы сидели в морском кабаке Бо Акиры, что на Кастель Рохас, третий район, угол пятой и восьмой.

— Понимаешь, Андрей, — говорил он, — я человек не завистливый. Не знаю, заслуги моей тут никакой. Наверное, таким уродился. А вот Тосанен — дьявол! Вы с ним, вроде, ладите, так?

— Так, — ответил я.

— Это ненадолго, помяни мое слово. — Тут он привстал из-за стола и заорал на все заведение: — Нас сегодня вообще обслужат?! Клиенты все-таки, не хрен собачий! — и снова мне: — Он давно за тобой приглядывает, Тосанен твой.

— Он не мой.

— Не важно. Важно другое. Ту секретную птичку доверили тебе! Вот что важно! Ты в концерне без году неделя, а уже: истребитель второго класса, куча вкусных халтур, а значит — бабла. А тут еще Ферейра, мать его за ногу, пригласил для испытаний тебя. И всюду выходит, что ты Тойво конкурент. А он конкурентов ох как не любит!

— Да я понимаю. Но мне кажется, что ты на него наговариваешь оттого, что вы не дружите.

— Не дружим? Это слабо сказано! — Комачо темпераментно хватил кулаком, так что тарелки подпрыгнули. — А все почему? Ты знаешь, как он меня подставил?

— Подставил?

— Ой, Румянцев, не надо смотреть глазами двенадцатилетней отличницы! Ты будто не знаешь, что у нас это запросто? Короче говоря, он мне наряд на работы подправил. Я тогда первый год в концерне тянул, ну и не знал еще, что к чему. А что, говорит, Комачо, давай так: ты идешь в АД-186? Ну! Тебе все равно, выставь за меня бакены-ретрансляторы вот в этом квадрате. Тебе по пути, а у меня вылет на Фтию, а квадрат, считай, на другой стороне системы — противостояние. Я и согласился! И, как дурак, подмахнул наряд. А Тойво, крысеныш, одну циферку поменял. И вывалил я те бакены черт знает где. То есть совсем не там, где нужно было по плану. Возвращаюсь со смены, а меня уже безопасность ждет: куда летал, что с бакенами, какого черта забыл в левом квадрате? Пришлось лететь назад, а бакенов уже и след простыл. В общем, отделался я штрафом. Могли и дело завести. Еле отбрехался.

— А что Тойво?

— А что Тойво? — Комачо сделал выразительную паузу, заправляя губу жевательным табаком. — Сам дурак, говорит. Надо было формуляр с полетным планом сверить. Ошибка, мол, не его, а подпись стоит моя. Мой косяк и отвечать мне! Представляешь, сколько бакены стоят?! Пять штук! Вот и все. Тосанен на подобные фокусы большой мастер.

Тут нам наконец поднесли еду — целую гору. Над столом поплыл восхитительный запах томленых ползунов и невнятная брань Комачо, которому пришлось избавляться от свежего заряда табаку. Некоторое время мы поглощали вкусные и полезные калории, наполненные белком, кальцием, йодом, витаминами и минеральными солями.

После перед нами появились запотевшие кружки светлого ниппонского пива. Комачо достал табак и снова заправился.

— Так вот, продолжаю, — сказал он, осоловело отдуваясь. — Я с тех пор бдительный! А Франческо Милано по милости Тосанена тянет восемь лет на каторге. И Бо Китано влетел на пятерик. Все потому, что конкуренты. Я тебе уже говорил, Тойво не любит тех, кого любит космос.

— Бо Китано? — переспросил я. — Он Акире не родственник?

— Племянник. Кстати, Акира Тосанена за это не любит. Ты думаешь, почему он здесь никогда не появляется? Якудза, амиго, если не любит, то может сделать жизнь чертовски сложной. Я думаю, Акира его хочет порезать ломтями, хоть и не афиширует. Тосанен умный и лишний раз не рискует.

Комачо сграбастал стакан, вытряхнул салфетки и сплюнул туда коричневой табачной слюной.

— У тебя по-настоящему отвратительная привычка, — сказал я.

83