Пилот мечты - Страница 25

Под ударами тяжелых «Пацификов» гребней поубивалось не менее полусотни! Они стартовали сразу, как только зафиксировали нашу армаду, и в этот момент их образцово накрыли с европейских линкоров. Потом в дело вступил истребительный щит, точно такой, как вчера на «Сиянии», только больше раза в два.

Невозможное с точки зрения обычной тактики построение флуггеров — плотный вертикальный квадрат — идеальная мишень для любого дальнобойного ПКО. Однако гребешки играли у джипсов роль и ПКО и главного калибра одновременно, и они устремились в лобовую атаку.

Судя по радостным воплям в эфире, первая минута боя оказалась невероятно успешной. Ракет у джипсов не было, на дистанции наши ударили крепко!

Однако вслед за тем гребешки оказались в своей стихии. Началась жуткая собачья свалка, комэски лихорадочно перенацеливали звенья, уводили в тыл тяжелые истребители, переориентировали строи — словом, делали всё, чтобы вытеснить джипсов с маршрута ударной группы.

До истребителей дорвались не более шести десятков джипсов. Триста семьдесят наших машин оказались в тяжелейшей ситуации. Бой был лютый. Шестикратный перевес позволил драться на равных, но результат оставался под очень большим вопросом. Ведь «на равных» в стратегическом смысле — это такая лотерея!

Хорошо еще, что клоны вступили в бой вовремя и половина гребешков оттянулась на фланг, не представляя непосредственной угрозы для нас.

Я не понимал, чего ждут отцы-командиры. Пока истребители сдерживают гребешков, надо бросать в бой ударную группу, то есть нас! Но отцы-командиры видели больше моего со своих высоких колоколен. На боевые мостики стекалась информация с сотен камер, радаров и прочих средств слежения.

Поэтому на главные артиллерийские посты раз за разом поступал приказ: продолжать ведение огня!

Линкоры. В двух кильватерных колоннах шли девять бронированных крепостей. Здесь собрались все: и новейшие вымпелы типа «Кавказ», и старый ветеран «Князь Пожарский», и неубиваемые немецкие «Эльзасы».

Открываются створки ракетных шахт. Звучат команды.

— Азимут 10, дистанция пять семьсот!

— Есть.

— Фугасным заряжай!

— Есть фугасный.

— Огонь!

Срабатывает вышибной заряд, трехсоттонный «Титанир» уходит к цели со скоростью, недоступной человеческому глазу. Контейнер ракеты вытягивается элеватором в крюйт-камеру и автоматика ждет новой команды. Через десять секунд шахта готова к стрельбе.

«Титанир» нарывается на плотный поток метеоритов, которым джипсы прикрывают свои астероиды. Срабатывает взрыватель, в космосе вспухает огненный шар, расшвыривая мелкие камни и пыль, испаряя непроницаемость потока. И тут же в брешь немцы укладывают «Пацифик» в бронебойном исполнении!

Раз в пять секунд на «Эльбрус» обрушиваются ракеты и девяносто снарядов главного калибра!

Вслед цели ворочаются орудийные башни.

В затворные каморы поступает бинарная смесь жидкого пороха…

Выстрел!

Рельсотронный ствол доразгоняет снаряд, а в космосе подключаются маршевые двигатели.

Тыльная часть башни выбрасывает реактивную струю откатника, гироскопы визжат от натуги, компенсируя момент вращения башни, а по бортам семафорят маневровые дюзы.

Снаряд меньше ракеты, не столь дальнобоен и не умеет активно маневрировать. Но именно в этом его ценность: снаряд почти невозможно перехватить! Ему не страшны снопы осколков, легкие кинетические элементы ПКО. Только прямое попадание, которое приводит к полному разрушению корпуса, способно остановить снаряд главного калибра! А это, согласимся, маловероятно.

Снаряд бесполезно путать радиоэлектронными помехами, его не обманет фантом — он слишком тупой и слишком быстрый. Безмозглая стальная болванка весом в три тонны на третьей космической скорости способна натворить дел! Даже без силумитовой БЧ!

При такой кинетической энергии резкое торможение в поверхности цели срывает молекулы материи с насиженных мест, пуская их в бешеную скачку, и следует взрыв, как от самых высокобризантных смесей. За что все и любят снаряды главного калибра. Романтические немцы даже чеканят на поддонах девиз: Semper fidelis — «всегда верный».

Артиллерийский шторм длится уже полтора часа, а мы потеем в скафандрах. Истребители тоже потеют, удерживая гребешки от прорыва.

Наконец ожила трансляция «борт-дом» и раздался голос адмирала Пантелеева.

— Сводный ударный авиакорпус, внимание! Средства визуального контроля фиксируют вскрытие астероида «Эльбрус» на достаточную глубину. Продолжать огонь считаю бессмысленным. Поэтому, орлы, ваше время! Торпедоносцам приказываю атаковать и уничтожить флагман противника! Приказ по фрегатам «Пермь», «Воронеж» и «Бранденбург»: прикрывать ударную группу от возможного противодействия истребителей противника, хотя бы и ценой собственной гибели!

Когда звучали последние слова приказа, пилоты уже давали тягу на маршевые двигатели, и восемь боевых ордеров устремились к цели, все набирая ход.

— Андрей, начинаем! — предупредил Яхнин. — Все внимание на заднюю полусферу! Не зевай и не выёживайся! Если будут цели, помечай на тактическом планшете — пусть автоматика стреляет! Ручное наведение отставить, у тебя квалификация не та!

— Так точно, капитан! — рапортую я, а у самого ноет под ложечкой, звенит в голове, и обмякают мышцы. Так работают первые дозы адреналина, через пару секунд я буду быстр, зол и смертоносен!

«Фульминатор» — мощная машина. Два корпуса формируют катамаранный центроплан с короткими законцовками плоскостей. В кормовой части левого корпуса расположен наплыв лазернопушечной башни ПКО, в ней сижу я. В соседнем корпусе могла бы быть такая же башня — конструкция модульная, позволяет — но вместо нее сейчас на торпедоносце смонтирована дополнительная аппаратура связи. Потому что флуггер командирский и для него самое важное — не терять в бою управления.